Правду сказать, сто раз зарекалась гоняться за книгами, удостоенными той или иной литературной премии. Поскольку премии – дело вкуса. Подтверждение – лауреат «Русского букера – 2010» «Цветочный крест» Елены Колядиной.
Неожиданный, никем не предсказанный и совершенно неоднозначный лауреат. В конце прошлого года при появлении «шорт-листа» и собственно оглашении лауреата читающая Россия схватилась за голову! Это как раз понятно: в разные годы победителями «Русского букера» становились Владимир Маканин и Георгий Владимов, Василий Аксенов и Михаил Шишкин, Александр Иличевский, Людмила Улицкая и Ольга Славникова. Имена! Тексты, сюжеты!!! А тут вдруг – «темная лошадка» с «веселой тотемской галиматьей». Но можно ли хотя бы не заглянуть в книжку, начинающуюся такой простодушной непристойностью: «В афедрон не давала ли?»
Экзотичным кажется наложение вечных тем на плохо знакомый не-филологам и не-историкам период правления Алексея Михайловича, царя Тишайшего. С малоизвестным опять же бытом, особенностями речи, мышления, поведенческих стереотипов людей из разных социальных слоев допетровской Руси. Не зря же в течение прошлого года, пока шел отбор литературного материала, пока с претендентами на премию – из длинного списка, потом из короткого – знакомились не столько эксперты, сколько собственно читатели, в Интернете бушевали обсуждения. Мол, филологов, изучавших древнерусский, хватит инфаркт – стилизация лексики неубедительна. Историков с психологами постигнет та же судьбина: русский быт конца XVII века прописан беспомощно. Откровенные сцены просто ходульны, а характеры так и вовсе одномерные! И так далее, и так далее. Но.
Пожалуй, книгу можно отнести к жанру фэнтези – герои ее фантастичны и схематичны, плюс фантастические образования вроде русалок, леших и бабки-смерти. Но если «классические» фэнтези – явные сказки, то в «Цветочном кресте» вся жуткая и веселая русская нечисть-нежить очень уж правдоподобна, чем привлекательна. К тому же в отличие от интеллигентских писателей, которые про русский народ только догадываются, у Колядиной его разноплановые образчики – на каждой странице.
На этом, пожалуй, остановимся чуть подробнее. Дело в том, что автор «Цветочного креста» работала колумнистом в «Космополитене». Глянцевом гламурном журнале. С определенной тематикой и стилем материалов. А вы попробуйте-ка несколько лет из номера в номер гнать галиматью – сладкую, шоколадную, лощеную! Про – не граждан! – господ, у которых все-все всегда-всегда окей. Поневоле охамеешь и потянет на солененькое! Коим (читай, наивными непристойностями) и полна книга. Впрочем, не думая, наверное, угодить историкам, филологам (или филолухам?), богословам, Елена Колядина апеллировала «Цветочным крестом» не к «образованности» читателя, а к его сердцу».
Так о чем книга–то? Да как обычно – о жизни. О пути, который каждый из нас выбирает. Или о том, как наши дороги выбирают нас – и волочат к цели, тащат к итоговой точке на железном ошейнике, как ни упираемся, обдирая нам в кровь подошвы и души. Швыряя под ноги мелкие крупицы счастья, но в основном – крупную соль и острые камни, как водится, снабжая «наставниками», усердными не по разуму. Которые истово вразумляют, помогают и поддерживают, но, не снеся ответственности, увиливают в сторону – вольно или невольно предавая. Умывают руки, извратив даже свое предназначение. А то и возглавляют свору палачей – как в данном тексте. Скажете, сатира на священников, ай-яй-яй, осуждение? А что, таких усердных не по разуму не бывает? Посему «Цветочный крест» – мощная прививка одной из главных христианских добродетелей – трезвения, то бишь образа мыслей без фанатизма.
«Цветочный крест» – книга о тотемской ведьме Федосье, осужденной ее наставником, отрекшимся от нее, на огненную смерть в деревянном срубе. О поучениях священника, буквально ею реализованных. О любви (куда ж без нее-то), скорбной материнской доле и – как ни тривиально – о пути познания.
Вообще, в финале симпатичная Федосья чудесным образом оказывается жива-здорова (в отличие от реального прототипа), о чем Е.Колядина дает знать парой фраз. Этот счастливый конец – совершенно русский, как и душевные движения героев. А может, и «глянцевые» привычки автора. Герои «Цветочного креста» вызывают не обязательно одобрение, но сочувствие – живые люди со своими достоинствами и недостатками. А Федосья с ее пытливым умом в нашем городе ученых (все еще) вообще – свой человек.
Стала бы затеваться с этим отзывом? Не уверена. Но недавно на «Цветочный крест» обрушилась еще одна литературная премия. Вернее, антипремия «Полный абзац», вручаемая ежегодно за «все худшее в литературе». Потому оправдаюсь в духе «тотемской галиматьи»: закаивалась ворона… и далее по русскому присловью. А читателю – читателю, понятно, самому решать.

Т.Криницкая